из сказочной восточной старины,
принцессой, целомудренной и скромной,
в глазах которой опочили сны,
той, что, не зная новшеств Ямагаты,
под пологом из пышных хризантем,
сидит недвижно в нише из агата,
и рот ее загадочен и нем...
Или приди ко мне индусской жрицей,
справляющей таинственный обряд,
ее глаза – две огненные птицы,
пред ними даже небеса дрожат.
В ее краю и тигры и пантеры,
там раджам на разубранных слонах
всё грезятся плясуньи-баядеры
в алмазах и сверкающих камнях.
Или явись смуглянкою, сестрою
той, что воспел иерусалимский царь,
пускай под нежной девичьей ступнею
цикута с розой расцветут, как встарь...
Любовь, ты даришь радости любые!
Ты скажешь слово – зеленеет дол,
ты чарами заворожила змия,
что древо жизни некогда оплел.
Люби меня, о женщина! Какая
страна твой дом – не всё ли мне равно!
Моя богиня, юная, благая,
тебя любить мне одному дано.
Царицей Савской, девой-недотрогой
в моем дворце, где розовый уют,
усни. Рабы нам фимиам зажгут,
и подле моего единорога,
отведав мед, верблюды отдохнут.
